Том 2. Стихотворения 1909-1917 - Страница 68

К оглавлению

68

1913

2

Пылают летом розы, как жгучий костер.
Пылает летней ночью жесточе твой взор.


Пьянит весенним утром расцветший миндаль.
Пьянит сильней, вонзаясь в темь ночи, твой взор.


Звезда ведет дорогу в небесную даль.
Дорогу знает к сердцу короче твой взор.


Певец веселой песней смягчает печаль.
Я весел, если смотрит мне в очи твой взор.


Забыть я все согласен, чем жил до сих пор.
Из памяти исторгнуть нет мочи твой взор.

<1913>

Япония

Японские танки и хай-кай

1

Устремил я взгляд,
Чуть защелкал соловей,
На вечерний сад;
Там, средь сумрачных ветвей,
Месяц — мертвого бледней.

2

Это ты, луна,
Душу мне томишь тоской,
Как мертвец бледна?
Или милый взор слезой
Омрачился надо мной?

3

По волнам реки
Неустанный ветер с гор
Гонит лепестки.
Если твой я видел взор,
Жить мне как же с этих пор?

4

Вижу лик луны,
Видишь лунный лик и ты,
И томят мечты:
Если б, как из зеркала,
Ты взглянула с вышины!

5

В синеве пруда
Белый аист отражен;
Миг — и нет следа.
Твой же образ заключен
В бедном сердце навсегда.

6

О, дремотный пруд!
Прыгают лягушки вглубь,
Слышен всплеск воды…

7

Кто назвал Любовь?
Имя ей он мог бы дать
И другое: Смерть.

12 октября 1913

Индокитай

Две малайские песни

1

Белы волны на побережьи моря,
Днем и в полночь они шумят.
Белых цветов в поле много,
Лишь на один из них мои глаза глядят.


Глубже воды в часы прилива,
Смелых сглотнет их алчная пасть.
Глубже в душе тоска о милой,
Ни днем, ни в полночь мне ее не ласкать.


На небе месяц белый и круглый,
И море под месяцем пляшет, пьяно.
Лицо твое — месяц, алы — твои губы,
В груди моей сердце пляшет, пьяно.

12 ноября 1909

2

Ветер качает, надышавшийся чампаком,
Фиги, бананы, панданы, кокосы.
Ведут невесту подруги с лампами,
У нее руки в запястьях, у нее с лентами косы.


Рисовое поле бело под месяцем;
Черны и красны, шныряют летучие мыши.
С новобрачной мужу на циновке весело,
Целует в спину, обнимает под мышки.


Утром уходят тигры в заросли,
Утром змеи прячутся в норы.
Утром меня солнце опалит без жалости,
Уйду искать тени на высокие горы.

17 ноября 1909

Арабы

Из арабской лирики
Отрывок


Катамия! оставь притворство, довольно хитростей и ссор,
Мы расстаемся, — и надолго, — с прощаньем руки я простер.
Когда бы завтра, при отъезде, ты распахнула свой шатер,
Хоть на мгновенье мог бы видеть я без фаты твой черный взор,
И на груди твоей каменья, как ярко-пламенный костер,
И на твоей газельей шее жемчужно-яхонтный убор,
На шее той, — как у газели, когда она, покинув бор,
Наедине с самцом осталась в ущельях непроходных гор
И шею клонит, объедая из ягод пурпурный узор
На изумрудно-нежных ветках, топча травы живой ковер,
Мешая соки со слюною в один пленительный раствор,
В вино, какого люди в мире еще не пили до сих пор!

<l912>

Армения

Армянская народная песня


Ах, если алым стал бы я,
Твоим кораллом стал бы я,
Тебя лобзал бы день и ночь
И снегом талым стал бы я!
Я стал бы алым
Кораллом, лалом,
И снегом талым стал бы я…


Ах, если шалью стал бы я,
Твоей вуалью стал бы я,
Тебя лобзал бы каждый день,
Иль бус эмалью стал бы я1
Я стал бы шалью,
Твоей вуалью,
И бус эмалью стал бы я.


Ах, если таром стал бы я,
Звучать не даром стал бы я.
Я разглашал бы гимн тебе,
И милой яром стал бы я!
Я стал бы таром,
Звуча не даром,
Ах, милой яром стал бы я!

<1916>

Подражание ашугам

1

О, злая! с черной красотой! о дорогая! ангел мой!
Ты и не спросишь, что со мной, о дорогая, что со мной!


Как жжет меня моя любовь! о дорогая, жжет любовь!
Твой лоб так бел, но сумрак — бровь! о дорогая, сумрак — бровь!


Твой взор — как море, я — ладья! о дорогая, я — ладья.
На этих волнах — чайка я! о дорогая, чайка — я.


Мне не уснуть, и то судьба, о дорогая, то судьба!
О, злая, выслушай раба! о дорогая, речь раба.


Ты — врач: мне раны излечи, о дорогая, излечи!
Я словно в огненной печи, о дорогая, я — в печи!


Все дни горю я, стон тая, о дорогая, стон тая,
О, злая, ведь не камень я, о дорогая, пламень — я!


Мне не уснуть и краткий срок, о дорогая, краткий срок,
Тебя ищу — и одинок! о дорогая, одинок!


И ночь и день к тебе лечу, о дорогая, я лечу,
Тебя назвать я всем хочу, о дорогая, и молчу.


Но как молчать, любовь тая, о дорогая, страсть тая?
О, злая, ведь не камень я, о дорогая, пламень — я!
68